[Рафаила покои]

Сон не шел к Рафаилу. Пронзительный свет красной лампы ослеплял даже через сомкнутые веки и врезался в мысли, как бензопила. Парень даже слышал ее оглушающий кислотный визг. Незнакомые образы мелькали перед глазами яркими вспышками, сменяли друг друга, и сквозь эту болезненную дрему жнецу начало казаться, что его веки сделаны из стекла, а мир кружится вокруг как на ускоренной записи. Пролетают дни, годы, эпохи, сменяются поколения, и только он, Рафаил, остается замершей точкой сознания неспособной сдвинуться вперед.
Юноша вздрогнул, сел на постели и устало потер лицо ладонями, пытаясь сбросить с себя остатки наваждения. Как только качка в голове успокоилась, он поднялся и немедленно потушил злосчастный алый ночник, вместо которого под потолком тут же загорелась деревянная люстра украшенная силуэтами двух противоборствующих драконов. Стало немного светлее, а по стенам заметались темные фигуры воинственных змеев.
Рафаил с трудом представлял, какой сейчас день, не говоря уже о времени суток. Сколько он проспал? Минуту или час? На какой-то миг ему захотелось, чтобы в его комнатах было хоть одно окно, которое можно было бы распахнуть, впуская к себе пронизывающий ветер и ледяной дождь. Впрочем, жнец не был уверен, что за стеной царит непогода, и поэтому нашел повод порадоваться тому, что окон нет. Солнечные деньки он терпеть не мог.
Проведя полчаса под ледяным душем, когда голова начала гудеть от холода, а пальцы перестали слушаться, парень быстро собрался, переодевшись в черные джинсы и белоснежную водолазку, и выскользнул в коридор, даже не дожидаясь пока с волос перестанут падать на щеки капли воды. Он редко позволял себе отступать от привычной черно-белой гаммы, и сегодняшний день явно не годился того, чтобы делать исключения.
Как ни странно, но на своем пути Рафаил не повстречал ровным счетом никого, хотя где-то вблизи звенел колокольчиком чей-то заливистый смех, и слышались разговоры, слов которых разобрать было нельзя. В главном зале было людно, но тихо - приятно позванивали чашки, опускаемые на блюдца, приглушенные беседы сливались в один мерный гул, - из чего жнец сделал вывод, что за дверями заведения еще не наступил и полдень. По вечерам здесь царила совершенно другая атмосфера, привносимая из вне разгоряченными гостями, жаждущими крепких напитков и ночных приключений, о которых утром будет не вспомнить.
Рафаил устроился на высоком стуле у барной стойки, раскрыл толстую книгу, неаккуратно брошенную им же здесь вчера и погрузился в чтение, подперев ледяной ладонью отчего-то пылающий лоб.  Мимо прошествовали Алеф и Далет. Наряженные в лиловые юкаты жницы вели за собой одетого с иголочки рыжеволосого незнакомца. Откровенно скучая над безынтересным чтивом, парень искал любого повода отвлечься и незаметно для себя принялся искоса разглядывать нового посетителя. Наглядевшись вдоволь, жнец почему-то фыркнул, перегнулся через стойку и взял подготовленную для кого-то чашечку кофе. От темного озерца в красной чашке из тонкого фарфора поднимался пар.
- Рафаил! Какого черта? - прошипела Алеф, выплывая из темного дверного проема с маленьким подносом в руках.
Жница смотрела на юношу с ненавистью, округлив непроницаемо черные, как бусины, глаза, и слегка склонив голову к левому плечу. Вся она, ее матовая белая кожа, блестящие черные волосы, обрамляющие лицо контрастной рамкой, вызывали в нем какое-то ревностное отвращение.
- Теперь сам разбирайся с этим, нам некогда, - пропела жница, устремляясь к своей компаньонке, которая уже приветствовала нового гостя.
Рафаил сжал зубы, чтобы не бросить вслед Алеф что-нибудь ядовитое на радость той, и с равнодушным лицом принялся готовить кофе для рыжеволосого посетителя. Процедура не заняла и минуты, и ловко водрузив угощение на деревянный поднос, юноша проследовал к столику, за которым вольготно разместился незнакомец, полулежа на шелковых подушках.
- Желаете что-нибудь еще? - довольно холодно осведомился жнец, когда сладости оказались расставлены по расписной поверхности стола, источая невероятно соблазнительные ароматы горького шоколада, фруктов и свежего кофе.
Сейчас Рафаилу было совершенно безразлично, кому достанется рыжеволосый, он хотел как можно скорее вернуться к своему стынущему кофе и скучной книге. Поэтому прижав поднос к груди, выжидательно склонился перед гостем, высокомерно разглядывая того из-под падающей на глаза челки.

Каждый жест рыжеволосого гостя, каждый взгляд и даже его голос - все источало приторно сладкую любовь к собственной персоне. Движения были выверены и полны театральности, как-будто он непрерывно находился под объективами десятков фотокамер.
Рафаил представил, что тонет в океане прозрачного липкого сиропа. Цепкие вихри тянут его на дно, вязкая патока забивает рот и нос, не давая дышать и двигаться. Жнецам не следует быть грубыми, свои роли необходимо выполнять хорошо; любые конфликты могут спровоцировать панику среди посетителей или даже привлечь ненужное внимание со стороны журналистов или властей. В XXI веке стало сложнее сохранять тайну - люди стали избалованными и искушенными, они нуждаются в постоянных скандалах и сенсациях, чтобы получить свою долю острых ощущений. Как спички, которым нужна самая малость, чтобы вспыхнуть и сгореть дотла.
Поэтому жнецу не оставалось ничего другого, кроме как терпеливо выслушать все претензии рыжеволосого. Затем не проронив ни слова, Рафаил резко развернулся на каблуках и направился к барной стойке, откуда вернулся уже со стаканом воды на все том же подносе. Кубики льда приятно звенели о стенки стакана как серебряные колокольчики.
- Извините, вот Ваша вода, - отрешенно произнес парень, ставя емкость в центр стола.
Ему стоило быть любезнее, но словно какой-то злой дух внутри призывал провоцировать этого самовлюбленного денди.
- К сожалению... Мы расторгли договор франшизы, поэтому некоторое время вынуждены оставаться без названия. В скором времени ситуация исправится, - слегка понизив тон голоса отчитался Рафаил, пристально разглядывая рыжеволосого янтарными глазами.
Случалось, что жнецам задавали такие вопросы, и каждый отвечал то, что находил более приемлемым для себя. Никого не заботят такие детали, ведь вряд ли кому-то придет в голову сверять показания, да и на свободу выберутся далеко не все люди из присутствующих в зале.
- Я работаю здесь давно, - осторожно ответил жнец, словно все еще сомневаясь в том, что подобрал верный вариант.
Юноша убрал непослушные пряди золотистых волос со лба и выжидательно посмотрел на посетителя. Темная половина раззадоривала Рафаила и подталкивала поскорее полакомиться памятью заносчивого паренька, но высокомерие и лень все еще брали верх над тем.